– Вы когда-нибудь видели, как кошка играет с полуживой мышью? – грустно улыбаясь, спросила Каролина.
– Сама не видела, – ответила я, – но много раз читала.
– Я бы тоже хотела об этом… читать… – сказала она со вздохом.
Каролина хорошо и прилежно училась в школе и в институте, но ничем особенно не увлекалась и никогда не мечтала о карьере. Уважала старших, вообще авторитеты. Всегда хотела иметь семью, детей. Считала себя не слишком красивой, старалась ухаживать за собой, искала свой стиль, чтобы «набрать очки». Избегала экзальтации, полагала излишнюю эмоциональность вульгарной. Всегда выглядела спокойной, положительной, немного загадочной (последнее уже было частью образа). Мальчики, юноши, мужчины обращали на нее внимание, ухаживали. Она могла выбирать. Вышла замуж сразу после защиты диплома за молодого перспективного преподавателя, который почти сразу ушел из института в бизнес и преуспел в нем. С самого начала семейной жизни Каролина старалась быть образцовой женой, хозяйкой дома, а потом и матерью. Все прибрано, все продумано. Красивые интерьеры. Любимые блюда мужа к обеденному столу. Бифштекс обязательно с яичком – он так любит. Если муж обращал ее внимание на какие-то недочеты, она старалась их исправить – ведь он старше, опытнее, ему виднее. Когда родились дети – мальчик, а потом девочка, – Каролина оглядела свою жизнь и сказала себе: вот как у меня все хорошо получилось! Именно так, как я хотела: прекрасный дом, красивый успешный муж, замечательные мальчик и девочка… Но, будучи честной сама с собой, дальше она задала себе вопрос: а почему же почти нет радости? Ни о каких карьерных свершениях она по-прежнему не думала, мечта написать книгу или доехать на оленях до Северного полюса ее тоже не посещала. В чем же дело?
Каролина была последовательна и наблюдательна. Поставив себе аналитическую задачу, она довольно быстро поняла, что замечания мужа вовсе не преследуют цель улучшить что-то в почти идеальном семейном быту. Ему просто нравилась роль. Она играла в хозяйку, а он – в хозяина. Только правила игры они понимали по-разному.
Она почитала книги о психологии семейной жизни и попробовала поговорить с ним о своих чувствах.
Он сказал: «Да о чем ты вообще говоришь? Ты и дети – вы живете полностью на моем обеспечении, и при этом я должен все время играть по твоим „японским“ правилам! В своем собственном доме я чувствую себя какой-то куклой! Еще и не моги сказать, если мне что-то не нравится?! Ты лучше меня не доводи, честное слово!»
Книжные советы как-то решительно не пошли впрок. Все становилось только хуже. Дети болели, Каролина изо всех сил старалась всё успевать и при этом не запускать дом и хорошо выглядеть. Муж шел в гору в своем бизнесе и одновременно становился все более придирчив дома. Разладилась сексуальная жизнь – он требовал экспериментов, Каролина же была достаточно пуритански воспитана и к тому же после двух родов подряд не совсем здорова по женской части. К обычному уже набору попреков добавилось: ну и что со всего этого толку, если ты своего мужика удовлетворить не можешь?
От природы сдержанная, Каролина никому (ни друзьям, ни родным) не могла рассказать о том, что происходит в ее «идеальном» доме, в который муж так любил приглашать гостей-коллег, зная, что все всегда будет «на высшем уровне». После ухода гостей муж любил подробно рассказать жене о только что ушедших коллегах-женщинах – какие они веселые, раскованные, любопытные к миру, творчески реализовавшие себя в работе (при этом и дети у них есть, и всё у детей со здоровьем в порядке).
Всему когда-то приходит конец. Однажды вечером, хорошо подготовившись и собравшись с духом, Каролина сказала мужу: «Я больше так жить не могу. Мало того, это все отражается на детях. Давай разведемся и будем жить отдельно».
– Ты меня что, из моего же собственного дома, на мои собственные деньги обустроенного, хочешь выгнать?! – картинно удивился муж. – Не дождешься! Можешь обращаться в суд. Я работаю, не пью, не курю, а ты никто и звать тебя никак. Я заплачу кому надо денег и докажу, что ты тайная алкоголичка и никогда не хотела работать. Детей оставят со мной, а ты тогда убирайся на все четыре стороны.
Однако предложение Каролины выглядело рациональным. Хорошенько обдумав слова жены, мужчина пришел к выводу, что не так уж она и неправа, и немедленно обустроил всё на своих условиях. Развода не было. Он живет отдельно, нанял себе «экономку», которая готовит и убирает, иногда у него несколько дней живет любовница, потом он ее отсылает. Приходит в бывшую семью, когда захочет, без предупреждения. Дает деньги на содержание жене и детям во вполне достаточном количестве (никто не сможет упрекнуть его в жадности), но каждый раз привозит их лично и не отказывает себе в возможности покуражиться: «Ну чего, ребята, вот папа вам опять денежки привез, теперь ваша мама сможет вас в кино сводить, купить чего-нибудь. А вот случись чего с папкой, пойдете ведь на паперть милостыню просить…»
– Что мне делать? – Каролина совсем чуть-чуть (избегая вульгарности) заломила тонкие пальцы. – Наверное, было бы проще, если бы он меня просто бил… Я подумала, может, психотерапия какая-то нужна?.. И вот пришла…
«Какая тут к черту психотерапия?! – подумала я. – Это же форменное насилие. Только вот его, в отличие от побоев, ни один суд не признает. И в милицию с ним не сунешься…»
Дальше мы говорили о чем-то таком, чуть ли не профориентационном. Я понимала, что это всё не то, не то! Но «того» нащупать так и не сумела. Каролина поблагодарила меня, стоически улыбаясь, и ушла в свой ежедневный кошмар, к детям, которые, конечно, «считывают» всё с матери и болеют, болеют…
Но зачем же она все-таки пришла теперь?
* * *
– Моя дочь хочет бросить музыкальную школу, в которой ее считают звездой, и заняться верховой ездой. И вот я пришла к вам посоветоваться. Но это только повод, и я отдаю себе в этом отчет, – Каролина улыбнулась знакомой сдержанной улыбкой. – На самом деле я пришла поблагодарить вас за ваш совет, данный мне тогда. Он мне очень помог.
– Но я ведь тогда не давала вам никаких советов. Тем более хороших! – искренне удивилась я.
– Это вам так кажется. Конечно, вы же не можете всё помнить. Вы сказали мне: «Надо найти ресурс, зацепиться за него, как за веревку, и попытаться вылезти из ямы, в которую попали, в жизнь. Ресурс – это то, что умеешь лучше, чем большинство других». Так вы сказали, и я запомнила…
«Ну да, я действительно могла сказать именно так, – подумала я. – Люди часто довольно диковинным образом оборачивают в своих мозгах то, что услышали от психолога. Но Каролина, похоже, запомнила все верно. И что же с того?»
– И что же с того? – спросила я вслух.
– Я проанализировала ваши слова и поняла: есть только одно, что я умею лучше других. Я отлично научилась быть тем, кем уже являлась. И достигла в этом практически виртуозности.
Я ничего не поняла, но постеснялась признаться. Ждала, что она расскажет дальше.
– Я перестала прятаться от людей и вышла в жизнь, как вы мне и велели. Немножко подрабатывала (я могу быть очень ответственным организатором и администратором любого проекта). Занялась благотворительностью. Я очень положительная – вы ведь, конечно, заметили? – я кивнула. – Вот и другие это заметили тоже. – Каролина улыбнулась с еле заметным (упаси боже от вульгарности!) торжеством. – Снова вышла замуж. Мой муж, он… я не хочу хвастаться, но мой бывший муж ему и в подметки не годится. Бывший супруг, конечно, сразу дал мне развод, и теперь, чтобы иметь возможность видеться с детьми, ему приходится вести себя очень корректно.
– Я рада, что у вас все так хорошо образовалось.
– Да. У нас очень хороший гостеприимный дом в центре Санкт-Петербурга. Дети почти не болеют. Я всегда рада видеть у нас детей моего нового мужа от первого брака и даже его бывшую жену – у нас с ней вполне цивилизованные отношения… Правда, я не знаю, может быть, это с ее голоса, но… – Каролина задумалась. – Недавно мой теперешний муж сказал: «Знаешь, когда я тебя полюбил, ты была такая несчастно-загадочная, тонкая и закрытая, как фарфоровая куколка, тебя хотелось спасти, защитить. А сейчас я сам некоторым (бывшей жене?) напоминаю куклу на веревочках…» Знаете, мой бывший муж тоже говорил про куклу… Может быть, вы дадите мне какой-нибудь совет?
«Боже мой! – подумала я. – Как странна все-таки бывает жизнь. И кто же на самом деле жертва в этой истории?»
– И вот насчет музыкальной школы, – деловито сменила тему Каролина. – Мне самой кажется нерациональным ее сейчас бросать…
Редкий случай, когда я не уверена не только в решении (это бывает часто), но и в самом существовании проблемы, в правильности ее формулировки. Но люди с этим идут ко мне, и с каждым годом всё чаще. Хотелось бы осмыслить: что, собственно, происходит?
